"Молодость", день третий. "Боргман" Алекса ван Вармердама.

Мы настолько увлеклись "Молодостью", что не заметили, как подкралось начало рабочей недели. В итоге на просмотры сил еще хватало, а на посты – увы. Но лучше поздно, чем... В общем, "Молодость", день третий, "Боргман" Алекса ван Вармердама.

Нестерпимо инфернален.

О "Боргмане" очень сложно говорить, и это тот случай, когда такой отзыв – увесистый комплимент картине. Ведь, похоже, именно этого добивался режиссер – и в итоге даже пересказ сюжета может оставить в недоумении. Судите сами: фильм начинается с того, что священник и двое рослых парней вооружаются кольями, ружьями, собаками и идут в лес устраивать облаву. На кого? Этот вопрос с каждой минутой экранного времени становится все актуальнее.

Облава ждет главного героя, Камиля Боргмана, и его друзей. Уже здесь режиссер начинает изощренную и немного жестокую игру со зрителем – ведь Боргмана мы видим в качестве протагониста, явно симпатичного и нам, и автору фильма.

Охотники за привидениями по-голландски.

Итак, неудачливые преследователи вспугнули Боргмана и выгнали из его аскетичной землянки. Предупредив на бегу таких же, как он, лесных жителей, Боргман устремляется к цивилизации и принимается стучаться в дома. В первый его не пускают, но вот во втором он задерживается. Здесь наступает первый переломный момент фильма. Герой ведет себя слишком раскованно как для асоциального беглеца, даже нагло – но ведь мы любим таких персонажей, правда? Потому, когда хозяин дома, в который постучался Боргман, начинает избивать гостя, зрители, само собой, проникаются сочувствием. А зря.

Лесное чудище дорвалось до цивилизации.

 До самого конца мы так и не узнаем, кто же такой Камиль Боргман, действительно ли он умеет превращаться в тощую собаку и происходила ли вся эта история на самом деле. Последний вопрос важнее всех предыдущих. Ведь в какой-то момент фантасмагоричность истории грозится перевести ее в ранг страшной сказки, а то и притчи – впрочем, происходящей по соседству. В "Боргмане", как уже неоднократно отмечали критики, есть все – и элементы мистического триллера, и семейная драма высокого пошиба, и злая сатира на капитализм. Последнее особенно важно – ведь герой, избивший Боргмана, где-то в середине фильма втолковывает жене, что она живет на процветающем Западе и за это счастье платить ничего не надо. Да еще и как втолковывает! Режиссер откровенно любуется этим эпизодом – герой снят крупным планом, да еще и говорит, чуть ли не глядя в камеру.

Оказывается, платить надо, да еще и как. Заявленное Вармердамом исследование зла, которое каждую минуту рядом, ближе к концу может напугать не на шутку. Ведь катастрофе, которая случается с героями реального плана картины, нет никакого объяснения. То есть мы хорошо помним, что отец семейства избил Боргмана – но, в самом деле, не слишком ли высокую цену он за это платит?.. Впрочем, в мрачной мистерии нет места причинно-следственным связям.

Кульминация картины, спектакль, устроенный друзьями Боргмана, в конце которого мелькают плакаты с тревожными надписями "Я есть – мы есть", окончательно разрывает наше соприкосновение с действительностью. В том же положении находятся и герои фильма, потому, наверное, и выбывают, нисколько не сопротивляясь, сломленные и безвольные. К концу ленты акценты приобретают несколько парадоксальные очертания. В центре повествования – по-прежнему лесной (возможно) дух (вероятно) Камиль (если верить ему, это настоящее имя), но сопереживаем мы уже злополучному семейству. Причем сопереживаем аж до эмпатии, ведь Вармердам ясно дает понять: в его мире такое может случиться с каждым. В итоге создается впечатление, что смотришь документальный репортаж о действиях собственного убийцы.

Тот самый спектакль.

 Стильное кино без жанра, лукавая страшная сказка в итоге оставляет по себе вполне реальное чувство неуверенности и страха. Таким итогом мы и закончим свой затянувшийся отзыв. На днях (уже не рискнем писать "завтра") ждите впечатлений о другой, не менее впечатлившей нас картине – "За Маркса..." Светланы Басковой. Да-да, той самой, которая сняла "Зеленого слоника".